Петр Терентьевич Рахвалов: «Я прожил жизнь честно, и ни о чем не жалею!»

Волжский.ру Yandex Dzen Вконтакте Одноклассники Twitter LiveJournal Telegram

Сегодня, 6 октября, волжанину, ветерану ВОВ Петру Терентьевичу Рахвалову, на груди которого гордо сияют 15 почетных орденов и медалей, исполняется 90 лет.

Волжский.ру публикует интервью с юбиляром, в котором он вспоминает свой непростой жизненный путь: промелькнувшее в одночасье детство, фронтовые годы и послевоенные тяготы, долгие годы странствий по Дальнему Востоку, Германии, Австрии, последующий переезд на Кубань, а затем – и в Волжский. В завершение беседы мы также расспросили Петра Терентьевича о том, что значит для него Великая Победа, и чем нынешнее поколение молодежи отличается от тех, кто провел молодые годы в окопах и с винтовкой в руках.

– Петр Терентьевич, расскажите, каким было для Вас утро 22 июня – где и как встретили начало войны?

– Я родился и вырос в Алтайском крае, селе Камышак. Но детство у нашего поколения прошло быстро: уже в 14 лет я был таким же полноценным членом колхоза, как любой взрослый мужчина. Помню момент, когда узнал о начале войны – на сенокосе, с вилами в руках. В первые военные годы я работал на селе – пахать-то в поле было некому, многие кормильцы возвращались в семьи инвалидами. Перед уходом на фронт в 17 лет я работал даже молотобойцем и кузнецом, а боевое оружие меня научили держать в руках еще подростком.

– Получается, Вы ушли на фронт в 45-м году – расскажите, где и когда довелось послужить?

– В апреле 1945 года нас закинули на Дальний Восток – освобождать дружественный нам Китай от японцев. Сначала четыре месяца нас обучали военному делу – я попал в артиллерию. Но уже в августе-сентябре мы вели ожесточенные бои с японскими войсками близ поселка Лазо. Это были настоящие кровопролитные сражения: всего за два месяца мы потеряли 125 тысяч бойцов. Потери японцев, думаю, были еще больше: многие из них делали себе харакири, чтобы не попасть в плен. Но воевать они умеют, владеют искусством боя: помню, как ловко они кидали ножи. Потом, правда, мы тоже научились их побеждать – освоили стратегию и тактику боя. Например, когда японцы, потирая руки, дотла сжигали по ночам наши лагеря, нас там уже не было!

Петр Терентьевич после войны (в центре)

– Петр Терентьевич, а расскажите, что было самым тяжелым для Вас в годы войны – что больше всего врезалось в память?

– Самыми тяжелыми были для меня те первые четыре месяца – когда нас, «запасной полк», готовили к войне с японцами. А ведь многие новобранцы были, по сути, еще детьми! Нам хотелось подольше поспать, хотелось есть, не хотелось так быстро становиться взрослыми… А взамен этого: подъем, режим, холод и голод: -40 градусов и 600 граммов хлеба в день. Это были очень тяжкие месяцы.

– То есть, с Днем Победы война для Вас не закончилась, а только началась?

– Выходит, что так. Ведь той весной нас едва успели доставить на фронт на учения, и тут – День Победы. На Дальнем Востоке я служил до 47-го года, затем нас перебросили в Берлин. Там я пробыл еще 9 месяцев, после чего меня отправили учиться артиллерийской инструментальной разведке (АИС). Тогда ей учили только в трех городах: Ленинграде, Горьком и Минске. Из Минска я уехал «круглым» отличником и продолжил службу в Австрии – до 1951 года.

Петр Терентьевич в 23 года

– Расскажите, а остались ли для Вас в памяти какие-то светлые моменты времен войны?

– И такие были. Жизнь-то не останавливалась… Когда я учился в Минске, то, бывало, ходил в увольнительные – по 10 километров пешком к «невестам», туда и обратно. И на полотенцах с третьего этажа спускался – как же, все бывало! Одна девушка мне даже стихи писала. Молодость есть молодость, даже во время войны.

– Каким было возвращение героев домой?

– Это второе тяжелое для меня воспоминание. В 47-м году, когда я ехал с Дальнего Востока в Германию – через всю Россию – то помню, как страна изнемогала от голода. Победители были хуже побежденных – нас, грязных и в обносках, прятали с глаз долой. В Бресте мы встретили поезд с нашими военнопленными, и, помню, как один полковник воскликнул: «За что же я воевал?!». Но худой мир все равно лучше любой войны.

– Петр Терентьевич, а как сложилась для Вас послевоенная жизнь?

– После Австрии, спустя 7 лет непрерывной службы, я демобилизовался и вернулся в Алтайский Край. Мне предлагали пойти работать в органы милиции, но тогда многим так хотелось обычной, мирной жизни. Поэтому вскоре я переехал на Кубань – уже женатым. Свою первую супругу я встретил во время службы в Австрии, когда меня командировали в Одессу за новобранцами. На Кубани мы прожили с ней 35 лет, я работал заведующим базой на винсовхозе «Комсомольский». Жили хорошо, но жена рано умерла. Сейчас у меня есть от первого брака взрослые сын и дочь, есть внуки – все живут в Краснодарском крае, в Темрюке. На 90-летний юбилей жду их в гости!

– А как судьба привела Вас в Волжский?

– Дело в том, что я всю жизнь, как говорится, «с лопатой» – сажаю, выращиваю, продаю. Однажды приехал торговать в Волжский огурцами, и познакомился здесь со своей второй женой – Екатериной Степановной, которая сейчас для меня не меньшая семья, чем мои «краснодарские».

– В Волжском жить лучше, чем на Кубани?

– В Темрюке, где мы жили, треть населения в то время была без работы, а здесь – всегда нужны рабочие руки. Волжский люблю, тут люди живут не хуже, чем на Кубани! Жить можно. В свое время у меня было 30 соток земли в Колхозной Ахтубе, и все успевал. Но теперь я отставил лопату подальше – пусть другие занимаются. У меня другое увлечение – прямо под окнами: сажаю цветы и деревья. Гости не хотят уходить из нашего двора, а наш дом имеет статус «дома образцового порядка»!

– Петр Терентьевич, оглядываясь на прожитые годы, что бы Вы изменили в своей жизни? Или ничего не хотели бы менять?

– Я всю жизнь прожил честно, и, как говорится, «вез свой воз». Не было в моей жизни больших ошибок, поэтому я ни о чем не жалею.

– И, напоследок: чем отличается современная молодежь от молодежи Вашего времени? Что хотели бы пожелать молодым людям, живущим в нынешней России?

– Нынешняя молодежь отличается от нас, молодых советских вояк, знаниями: в наше время не любой мог расписаться, а теперь все – сплошь «академики». И трудились мы физически намного больше и тяжелее. Современной молодежи я желаю быть патриотами, любить, знать и защищать Родину. И, конечно, относиться с бОльшим уважением к старшим и проявлять больше дисциплины. Ведь ни одна страна в мире не сможет развиваться и идти вперед без опыта старшего поколения.